Обреченный взвод[СИ] - Сим Никин

Так на гусеничном ходу и выезжаем из воды, и поднимаем БПРы на ноги лишь для того, чтобы взобраться на двухметровый обрыв.

Передаем роботов второму отделению и, когда те начинают форсировать реку в обратном направлении, привлекая этим процессом внимание командиров, обступаем Логрэя с расспросами о футболоиде.

— Да он под камнем лежал, — сбивчиво рассказывает тот, — А я еще думаю, что за тряпка такая на дне валяется? Чуть не наступил на него. А он как взлетит и хвать меня за коленный щиток. А я нет чтобы из пушки засандалить ему очередь в пасть, цапнул его правой клешней и тяну. А он вдруг ка-ак раздулся в такой шар — метра три в диаметре, не меньше. У меня клешня сразу с него соскользнула. Ну, короче, его течением сразу и унесло.

— Подробнее можешь обрисовать, какой он из себя был-то, этот монстр? — заинтересованно спрашиваю товарища.

— Да я же и не видел толком. Говорю же, на проекции будто тряпка какая-то была. А потом как пасть откроет… А я его клешней. А он как раздуется…

Глава — 9

Белое покрывало зимы опустилось на землю как-то неожиданно. Еще вечером моросил противный дождик, а уже утром вместо зарядки курсанты очищали от снега территорию части.

Снег сыпал несколько дней, и вот, когда прекратился, наконец-то впервые более, чем за два месяца выглянуло солнце, озарив мир ослепительно-ярким сиянием, отражающимся в каждом хрусталике снежного покрова и заставляющим слезиться глаза. Только в отличие от летнего, зимнее светило вместо нестерпимой жары посылало со своим светом на землю довольно чувствительный мороз.

К счастью, выдвинутое Уиллисом предположение, что теперь нас будут учить, как потеть голышом на морозе, не оправдалось — нам выдали термокомбинезоны из особо прочной ткани, что в свою очередь избавило курсантов от вечной штопки вконец изношенного летнего обмундирования.

Для многих курсантов, как снег, так и морозы оказались в новинку, и, несмотря на инструктажи капралов и сержантов, в первые дни случилась прямо-таки эпидемия обморожения носов и ушей, что в свою очередь вызвало недовольное бурчание привыкшего к безделью персонала полковой санчасти. Не знаю, случайность ли это, или особенности каждого отдельного организма, только обмороженными ходили те же курсанты, которые сильно обгорали летом на солнце. В частности, у стефанов вновь были опухшими уши, и шелушились носы и щеки.

С прекращением снегопадов возобновились утренние кроссы. Только теперь Юрай гонял взвод по местам, где толщина снежного покрова достигала не менее полуметра. Правда, назвать бегом то, как мы, пыхтя и высоко задирая ноги, скакали по сугробам, можно было лишь с большой натяжкой.

Когда после пары дней относительно теплой погоды снежный покров оделся в жесткий сантиметровый наст, продвигаться по нему стало еще труднее. Только благодаря прочным комбезам мы не раздирали в кровь ноги. Но ссадин и синяков хватало.

Однажды Логрэй в сердцах высказался, что ползти по такому насту было бы гораздо проще и, скорее всего, быстрее.

— Да? — Юрай прищурил и без того узкие глаза, — А если тебе, курсант, вдруг понадобится быстро встать, чтобы встретить атакующего противника?

— Встану, пожал плечами курсант, не понимая, в чем подвох.

— Ползи! — отдал команду капрал, и Логрэй, плюхнувшись на живот, шустро пополз, извиваясь всем телом, словно большая ящерица.

— Встать! — вдруг проорал Юрай так, что с ближайших веток осыплся снег, а наблюдающие за представлением курсанты вздрогнули.

Логрэй с перепугу попытался резко вскочить и оттолкнулся руками от наста, который тут же с хрустом проломился. Незадачливый пластун рухнул с высоты своих длинных рук лицом в шершавую словно наждак ледяную корку.

— Ё-о-о, — протянул я вместе с другими впечатлительными курсантами, живо представив ощущения пострадавшего товарища.

А он снова и снова пытался подняться, каждый раз непременно проваливаясь и орошая снег каплями крови из разбитого носа.

— Курсант Логрэй, замри! — решил наконец прекратить страдания подчиненного Юрай, и тот затих, лежа ободранной щекой на снегу и загнанно дыша.

— Повернись на спину и раскинь руки в стороны, — продолжил отдавать команды капрал, — Теперь встань так, как ты встаешь с кровати.

Логрэй повернулся вправо, и легко встал, проломив наст ногами.

— Быстро встать, когда лежишь на глубоком снегу не так-то просто, — назидательно заявил Юрай, — Даже если знаешь, как это правильно сделать. Поэтому у находящегося на ногах противника всегда будет преимущество.

Как оказалось, не зря мы так упорно носились по заснеженным сопкам. Вскоре, после очередного караула, нам второй раз за службу приказали надеть "Кирасы". Недоумевая, облачились в броню. Неужели в ней пойдем на ужин? А почему не сдали карабины? Нехорошее предчувствие зашевелилось в душе.

Но высказал догадку как обычно Уиллис:

— Похоже, ужина сегодня не будет, друзья.

— Да ну, — отмахнулся Логрэй, — Не может быть, чтобы после караула нас положили спать голодными.

— Ты надеешься на отбой? — поднял брови Сол, — Думаешь, нас отправят в кровати в броне и с карабинами?

— Первый взвод, в одну шеренгу становись! — прервал дискуссию взводный сержант.

Мы выстроились на центральном проходе, провожая глазами курсантов из других взводов, которые в это время выбегали из расположения для построения на ужин.

— На первый-второй расчитайсь! — последовала очередная команда.

— Первый! — крикнул Логрэй.

— Второй! — продолжил Уиллис.

— Первый.

— Второй…

— Первые номера, шаг вперед! — крикнул сержант, когда расчет был закончен, — Напра-во! К выходу из расположения бегом — марш!

Как только половина наших товарищей в сопровождении Юрайя унеслась, сержант снова скомандовал:

— Вторые номера, напра-во! К выходу из расположения бегом — марш!

На площадке за плацем с грохотом молотили воздух винтами два больших серых геликоптера. Когда мы выбежали из казармы, один из них оторвался от земли и, задрав хвост, полетел набирая скорость в сторну слившихся с ночным небом сопок.

Не останавливаясь, пробежали вслед за капралом Шевелом ко второму винтокрылому монстру и загрузились в его сумрачное чрево.

Снова куда-то меня везли в этой грохочущей летающей бочке. Даже не верится, что прошло всего-то не более пяти месяцев с того дня, когда я впервые забрался в такой же геликоптер и прилетел в нем к месту предстоящей службы. Неужели так мало времени прошло? Даже не верится, что еще совсем недавно мы изнывали от нестерпимой жары. Да что там жара, если кажется, будто бесконечный моросящий дождь, превращающий в непролазное месиво грунтовые дороги, закончился пару месяцев назад, хотя всего-то прошло три недели, как выпал первый снег. Или две? Странная штука — время…